Марина Ливинская: «Мы покажем вам другой театр»
Интервью с режиссером «Театра на обочине» на пороге больших перемен.
Марина, в этом сезоне ты с «Театром на обочине» открываешь новый сезон в новом для вас помещении на Лермонтова, 3. Что сегодня вызывает у тебя самые яркие эмоции?
Новый сезон не вызывает таких эмоций, как новое помещение. Мы все равно бы в него зашли - спокойно, рутинно. А новый зал - для всех нас это событие. Мы не особенно пиарили переезд, потому что хотим подготовить площадку полностью, сделать холл, гардероб и так далее. Планируем, что позже будет большое открытие, всех позовем, напоим, сделаем перфоманс со всякими безумствами.
Это можно будет назвать официальным открытием театра?
К нам слово «официально» неприменимо. Это будет классная театральная тусовка, сделаем вечеринку, на которую позовем всех желающих и где мы будем играть, петь, танцевать. Тогда и познакомим народ с новым помещением. Ориентировочно планируем ее на начало ноября. К этому времени площади окончательно будут готовы к приему гостей. Сегодня у нас доделан только зал, где мы играем спектакли, а остальные помещения ты видел и пока туда пускать зрителей нельзя. Кстати, сразу предупрежу вопрос, кто нам дал это помещение. Никто ничего не давал, все взяли сами. Помещение арендуем. Мы дозрели до того, что «Театру на обочине» пора делать свою аутентичную историю.
Долго искали подходящее место после того, как съехали из «Юности» на Карпинского?
Долго. Около года. Есть же определенные критерии — высота потолков, пространство, цена, чтобы это был центр города. Нам попадались прекрасные залы в разных районах Пензы. Вообще, самый лучший из тех, что мы нашли, был за гаражами на Центральном рынке. Просто суперлофт - заходи и играй. Но туда, к сожалению, невозможно пройти, можно только на вертолете зрителей доставлять. Мы себе этого позволить не можем.
Довольна тем, что в итоге удалось найти на перекрестке Лермонтова и Красной?
Да, с чего мне быть недовольной? Обживаемся, хотя зритель еще не привык к тому, что мы сюда переехали. В «Юности» зал всегда был битком, а здесь пока толп нет, есть настороженность. Людям нужно просто прийти и понять, что здесь круче. Когда доделаем ремонт, будет вообще красота — сиди, расслабляйся, пей коньяк, ходи в нормальный туалет, что немаловажно. Сцена совершенно другая, это абсолютно новый театр. Мы уже сыграли здесь «Корабль дураков» и он стал совершенно по другому выглядеть. Например, тут немного с краю, но все равно заметен столб, который мы не можем снести и игнорировать: «Ой, тебя нет». Поэтому берем его как обстоятельство, живем с ним и даже полюбили.
Детский спектакль «Хозяин семимильной горы» тоже смотрится здесь совершенно по другому, он будто сделан для новой сцены «Театра на обочине». Посмотрим, как оживут другие спектакли, нам нужно немного времени, чтобы ко всему привыкнуть.
Почему решили уехать из «Юности»?
Мы прожили там как театр пять счастливых лет и проделали вместе огромный путь - росли в профессии и очень благодарны учреждению на Карпинского. Если говорить про «Юность» гипотетически, это один из лучших залов в городе Пенза для лофт-театра. Приведи его в порядок, и он будет не хуже, чем Школа современного искусства в Москве. Но во-первых, никто не собирается отдавать здание на Карпинского под театр. Мы просто играли там наши спектакли: приезжали на три часа, все полностью разбирали, преобразовывали пространство, мыли туалеты, площадку и потом все убирали и вывозили. У нас не было возможности и, откровенно говоря, желания вкладываться в это муниципальное помещение. Оно принадлежит Министерству спорта и туризма Пензенской области, там проводится работа с детьми и юношами, а у нас свои задачи.
К примеру, там висели какие-то жуткие зеленые жалюзи. Мы их ненавидели а убрать не могли. Наша задача как актеров - отвлечь внимание зрителя на себя, а здесь человек приходит и в глаза ему постоянно бросаются эти жалюзи. Это частность, но история постоянного преодоления нам, если честно, надоела. Еще мы сильно мерзли в последний год. Он нас подкосил. В «Юности» нет отопления. Мы играли спектакли при 15 градусах тепла. Будь я зрителем, на спектакль в такие условия не пошла бы.
Также нам пришлось закрывать театральную школу в «Гостином дворе», пришлось и оттуда уезжать. Тогда и решили, что надо искать себе новое здание. Понятно, что тяжело, в первую очередь финансово, но другого способа развития не было. Здесь, на Лермонтова мы в центре города, есть подходящий нам размер сцены и высота потолков, есть возможность увеличить количество зрительских мест. Это наш дом и мы сделаем здесь все, как хотим.
Как прошло театральное межсезонье?
Творчески никак. Мы два месяца провели в переговорах по поводу еще одного помещения в центре города, куда так и не въехали. Почти договорились, почти подписали договор, почти зашли в ужасные кабальные условия для нас. А потом собственники выдвинули технические требования, на которых мы должны были въезжать, и я увидела, что сумма ремонта за две недели выросла более чем вдвое. И это был не предел. Тогда я сказала, что больше так не могу и уехала в первый за пятнадцать лет отпуск. Именно тогда, лежа на шезлонге, я вспомнила про помещение на улице Лермонтова, которое мы уже видели и подумала: «А почему бы и нет»? Мораль такая — мозги надо чистить и отдыхать. Так что мы никуда не ездили с театром, а занимались хозяйством.
Давай все же перейдем к творчеству. Знаю, что твоя мечта — выход на европейские подмостки.
Да, из-за этого переезда я не поехала на хороший европейский семинар для режиссеров и отказалась от пары стажировок. Какая стажировка, когда мне здесь унитазы надо чинить! Но это мой дом, понимаешь, мой выбор. Если бы я выбирала индивидуальную карьеру, то давно сказала: «Пенза, пошла ты в жопу, я здесь пашу восемь лет и не вижу ничего хорошего, кроме того, что к нам ходят зрители и что у нас прекрасный театр». Вообще все режиссеры хотят иметь свой театр иметь, а мне всего 37 и по меркам режиссера я еще молода. Здесь у меня есть поле для экспериментов и роста. Я думаю, что моя индивидуальная карьера меня еще настигнет, как говорится. Я построю свой дом, из которого смогу улетать. Мне нужен тыл.
На твой взгляд, за прошедший год ты вместе с «Театром на обочине» стала ближе к Европе?
Мы далеко от нее никогда не были. Если посмотреть европейские фестивали, нам можно прямо завтра туда ехать. В прошлом году мы поставили поляка Слободзянека - пьесу «Наш класс». Мои друзья из европейских театров спрашивают: «У вас в Пензе вообще на это кто-нибудь ходит смотреть?» Они не представляют, что такой сложный материал может быть кому-то здесь интересен. Но я знаю, что в Пензе такие люди есть и для них мы делаем спектакли.
В новом сезоне мы опять обращаемся к европейской драматургии. Да, я знаю, что сейчас тренд — забытые советские пьесы, ностальгия по тем временам и может быть мы не в тему. Но мне всегда смешно, когда молодые люди 90-х годов рождения начинают ностальгировать по той эпохе. Для справки - я не антисоветчик. В качестве доказательства — мы делаем спектакль по «Тимуру и его команде» Аркадия Гайдара. У нас он называется «Команда 39». Речь там не про СССР, а про раннее взросление, способность брать ответственность за себя и своих близких, про локальное понимание Родины, когда моя Родина — это мой подъезд.
В новом сезоне мы возвращаемся к Польше — это поле пустот и зияний для русского зрителя. А ведь именно там, начиная с 90-х годов прошлого века шел невероятный театральный процесс. Польша дала огромное количество крутых режиссеров, а по драматургии они вообще впереди планеты всей, на мой взгляд, даже опережают англичан и немцев. Мы нашли десяток пьес у польских авторов, которые я бы поставила хоть завтра.
Начнем с трагикомических историй. Первая будет называться «Тирамису» по пьесе Иоанны Овсянко. Она о женщинах, завязших в офисе, работницах рекламного агентства, где люди занимаются промыванием чужих мозгов, но их мозги им так никто и не промыл. Очень смешная, очень острая и болезненная история одновременно, написанная ультрасовременным языком. Приглашаю всех работников рекламных агентств, всех сммщиков на нее. Ребята, это про вас и вообще про всех, кто работает с человеческим мнением.
Вторая пьеса — «Тестостерон» Анджея Сарамоновича. Мы всегда читаем хорошие пьесы, но это бриллиант. Как если бы Эмир Кустурица снимал фильм «О чем говорят мужчины». В пьесе поднимается вопрос — что такое мужественность в современном мире, где все понятия размыты. Она немного сексистская, но проникнута ностальгией по временам, когда женщины были женщинами, а мужчины мужчинами. И она очень смешная. Я два раз чуть с кровати не упала, пока читала.
В планах на весну у нас — музыкальный спектакль, моя большая мечта. Он будет поставлен по произведению американского нобелевского лауреата. Классная история о нищих и проститутках. Главный вопрос, который она задает зрителю - приносят ли на самом деле материальные вещи счастье, или когда ты лежишь в канаве под мостом, ты тоже можешь быть счастлив?
Новая площадка, где вы не гости, а хозяева, дает новые творческие возможности. Как планируешь ими воспользоваться?
Начну с того, что в начале ноября мы едем на фестиваль «Александровский сад» в Ульяновск, где покажем «Наш класс» в очень хорошем театре «Анфан Террибль» нашего друга Дмитрия Аксенова, лауреата «Золотой маски». И мы надеемся, что после этого сможем пригласить с гастролями «Анфан Террибль» сюда, в Пензу. Они должны понравиться в том числе любителям классического академического театра. Это классные ребята, вообще не похожие на нас.
В конце декабря собираемся реализовать проект - «Рождественские вечера» для взрослых. Хотим их порадовать. Для Пензы это новый формат. Обычно же все елки после Нового года для детей, а тут ты, взрослый, пришел и тебя развлекают.
Еще хотим привезти в «Театр на обочине» потрясающего клоуна Эдуарда Ноймана — это артист, который учился в Пензе у Христофорова, а потом уехал в Германию. Сейчас, например, он занят в шоу у Вячеслава Полунина. Самое главное, что его легко уговорить, потому что он хочет привезти на родину свой спектакль, успешно идущий в Берлине.
Также ведем переговоры с двумя очень талантливыми московским режиссерами, надеемся, что кого-то из них привезем в Пензу, чтобы они поставили на нашей сцене спектакли. Теперь с нашей собственной площадкой держите нас семеро.
Сформулируй в нескольких предложениях, почему зрителям стоит прийти в «Театр на обочине»?
По той же причине, по которой стоит пробовать национальные блюда в путешествии. Мы делаем совершенно аутентичный, ни на что не похожий продукт. Такого вы точно нигде не пробовали, и именно поэтому стоит прийти и попробовать. Возможно мы и есть ваш театр. Вообще, я очень часто зову людей, которые не любят театральные постановки — именно они чаще всего становятся нашими зрителями.
