Пензенский врач из «красной зоны» Александр Герасимов: «Сравнение с линией фронта очень правильное»
Александр Герасимов, врач-хирург Пензенской областной больницы им. Н.Н. Бурденко, рассказал, как ему пришлось переквалифицироваться в инфекциониста, жить в больнице и переболеть коронавирусом.
С врачом-хирургом областной больницы Александром Герасимовым мы встретились в санатории «Хопровские зори», где он проходит реабилитацию после перенесенного коронавируса. Такую возможность врачи получили благодаря региональной программе, запущенной по инициативе губернатора для медиков из «красной зоны». Он отдыхает и лечится здесь с семьей и надеется, что ситуация, которая была в первые дни пандемии на пензенской земле, не повторится.
- Когда Вы выбирали профессию, предполагали, что однажды можете оказаться в «красной зоне», практически на линии фронта?
- Конечно, такого я даже представить не мог. Но сравнение с линией фронта очень правильное, на самом деле мы первое время себя так и ощущали. Наша больница начала работать с ковидными пациентами одной из первых и продолжает работать в «красной зоне». Поток пациентов в первые месяцы был огромный, большинство докторов и лично я практически жили в самой больнице, мы работали в режиме 24 часа в сутки 7 дней в неделю. Нас там и кормили, там нам предоставляли жилье.
Видеться с родными, конечно, было можно, но не всегда получалось. Да и лишнему риску семью подвергать не хотелось. По любому зову мы вставали и шли в «красную зону».
- Сколько пациентов поступало за сутки?
- Сложно сказать, но это порядка 100-150 человек. Это те, кого госпитализировали. Так как часть, у кого болезнь проявлялась в легкой форме, отправляли на самолечение. Все девять этажей нашей больницы были инфекционными.
- И сколько вы лично работали в таком режиме?
- С первых дней пандемии. Апрель, май, потом в июне я сам заболел и ушел на больничный и когда вернулся, еще июль проработали.
- Муж у меня в один прекрасный момент просто сказал: «Я должен там быть!» (вступает в разговор супруга Александра Алена Герасимова). Мы жены врачей. Наше дело помогать супругам и беречь семью и детей, чтобы они не переживали за то, что осталось за стенами больницы. Страшно. Конечно, все это страшно. Но это жизнь, а в ней может случиться что угодно. Мы готовы ко всему.
- А сложно было переквалифицироваться с хирургического профиля на инфекционный?
- Было сложно всем, но мы все-таки быстро все адаптировались, так как было много практики. Немаловажно, что руководством больницы были созданы оптимальные условия для такой адаптации. Несмотря на сжатые сроки и большое количество работы мы успевали учиться и переучиваться. Учиться приходилось и приходится постоянно, даже инфекционистам, так как болезнь новая и неизвестная, с Москвы постоянно приходят новые данные, новые разработки, новые методики лечения, которые необходимо оперативно осваивать.
- Вы помните тот момент, когда поняли, что у вас самого симптомы COVID-19?
- Все было достаточно просто и буднично. Мне, можно сказать, повезло — я переболел практически бессимптомно. Была температура один день и после этого был очень редкий кашель. Пожалуй, это все. Компьютерная томография зафиксировала двустороннюю пневмонию в легкой степени. Отделался амбулаторным лечением на дому. Но коллеги, которым повезло меньше, переносили болезнь очень тяжело.
- То есть, несмотря на все меры безопасности, у тех, кто работает в «красной зоне», есть риск заразиться даже при работе в противочумном костюме?
- Конечно, мы же не все время носим противочумный костюм. Это в принципе невозможно. Заражение могло произойти на пункте переодевания. Дело в том, что в больнице была довольно высокая концентрация вируса, ведь больными было заполнено все. Заражение могло произойти где угодно.
- Сложнее было психологически или физически работать в таких напряженных условиях?
- Психологически было сложно в начале, первые пару дней, затем осталась только физиология. Почему? Потому что когда надеваешь этот костюм, тело не дышит. Сразу запотевают очки. Сам начинаешь сильно потеть. А при этом еще нужно оперировать, так как нередко приходилось работать и по основному профилю, среди пациентов было немало и тех, кому нужна помощь хирурга.
Мы надеваем двое перчаток. А на них еще хирургические перчатки. Теряются тактильные ощущения, уменьшается обзор, автоматически из-за этого увеличивается время проведения операции. В общем, в «красной зоне» даже простые действия даются сложнее в несколько раз.
- Как вам на реабилитации в санатории «Хопровские зори»?
- Здесь прекрасно. Свежий воздух. Отдых, тишина, лечение. Хожу на ингаляции в соляную камеру и на массаж, пью фиточаи и кислородные коктейли, принимаю водные процедуры. Последний КТ делал после выписки — была стадия разрешения. Следующий нужно делать еще через месяц, и, думаю, результаты после такой реабилитации будут отличными. Спасибо региональной власти, что дали врачам подобную возможность.
- Слава богу, все обошлось, и мой супруг все перенес достаточно легко (вновь дополняет Алена). Осложнений на сегодняшний момент нет и, думаю, после такой реабилитации и не будет.
- Несмотря на то, что сейчас много информации о заболевании и переболело очень много жителей региона, до сих пор есть ковид-диссиденты, которые считают, что эту болезнь кто-то придумал в своих корыстных интересах. Что Вы могли бы возразить скептикам?
- Я вам так скажу - в мае у меня в палате лежала моя коллега, которая тяжело переносила болезнь. Ее сын, сам врач, как-то сказал: «Слушайте, если бы это не случилось с моей мамой, я бы думал, что все это фейк и раздувание паники на пустом месте». Пока не столкнешься, поверить в болезнь сложно. Ты ходишь по городу, все вокруг улыбаются, светит солнце, все хорошо, и лишь когда заходишь в больницу, видишь другую ситуацию.
На самом деле расслабляться еще рано, в больнице только те, кому пришлось туго, но у многих симптомы вообще не проявляются. А вирус рядом с вами.
Другие интервью с врачами читайте здесь.