Чего не сказал главный свидетель по делу пензенского ученого?

Дело Ольги Зелениной продолжает развиваться не всегда понятными путями. Или наоборот.

«Дело Зелениной» - эти два слова уже не первый год встречаются на просторах российского Интернета. Речь идет о сотруднице НИИ сельского хозяйства Пензенской области, которую обвинили в пособничестве контрабанде наркотиков спустя год после того, как она подготовила проект ответов на поступившие в институт вопросы импортера пищевого мака. Обвинили и отправили в СИЗО.

Согласно обвинению, Ольга Зеленина готовила ответ, не имея на то распоряжения директора института, потому что была лично заинтересована помочь наркоторговцам. А потому еще и подделала подпись начальника, заверила ее гербовой печатью и передала письмо заказчику. И здесь отметим самое интересное: письмо это, которое было адресовано предпринимателю Шилову, занимавшемуся поставками пищевого мака, вообще не содержало юридически значимой информации и не имело никакой юридической силы.

Обвинение в пособничестве контрабанде рассыпалось быстро: ту самую партию пищевого мака ввезли в страну за год до составления письма. Тогда деяние было переквалифицировано в превышение должностных полномочий, причем дело ученой Зелениной привязали к делу коммерсанта Шилова и заявили об оказании ею пособничества деятельности целого преступного сообщества. Так заведующая лабораторией НИИСХ стала фигурантом дела, которое насчитывает 1700 томов.

Прошло почти пять лет. Дважды суд возвращал дело прокурору, указывая, что нет доказательств превышения даже должностных полномочий. Но в январе текущего года все же начались судебные слушания по существу – с присяжными и многочисленными свидетелями. Большинство из них не могло ничего сказать по существу дела. Поэтому особое значение имело появление в зале суда директора института Александра Смирнова. Напомним, в сентябре 2001 года, подписав письмо в адрес импортера пищевого мака, он поначалу встал на защиту своей сотрудницы. Но потом, после серии обысков и проверок, отрекся от своего участия в составлении письма: не поручал, подписал, будучи введенным в заблуждение относительно истинного содержания, и так далее…

Теперь же настала пора отвечать в зале суда. Причем в роли свидетеля обвинения. Которого спрашивали о чем угодно, но не о том, имело ли место превышение должностных полномочий и могло ли информационное письмо института способствовать преступной деятельности. В результате за час допроса кое-что удалось узнать.

Например, что адвокаты и иные лица писали запросы в институт по маку очень часто. Ответы готовили Зеленина и/или Долженко. Запрос от генерального директора ООО «МКМ» был в адрес института. Его исполнение было поручено Зелениной. Дословно: «Поручил. Изготовили. Я его подписал и отправили. Вот и всё!»

«Почему подписали не глядя?» – поступил вопрос от прокурора. Ответ был прост: «Обычная бумага. И потом, всех тонкостей, допустим, этого дела я даже, может быть, не до конца владею и не являюсь специалистом по биохимии. Это правда! Хотя общие то понятия имеются. Однозначно. Но с письмом я не знакомился. Полностью по своей компетенции я в то время на некоторые вопросы ответить не мог, безусловно! Поэтому, когда вот это все случилось, я своему заместителю, Долженко Дмитрию Олеговичу, написал официальную бумагу - прошу сделать то-то и то-то. И он провел детальный анализ этого документа».

То есть главный свидетель обвинения однозначно заявил, что он, доктор наук, сам не увидел ничего крамольного в тексте письма №275, отправленного в адрес гендиректора ООО «МКМ».

Тогда прокурор спросила: «Каким образом отразились на репутации института действия Зелениной по изготовлению заключения специалиста и письма?» Свидетель ответил: «Самым отрицательным. Два повальных обыска и пять комиссий. Какая тут репутация? Да еще и с привлечением ОМОНа. Институт на ушах стоял неделю!»

Неделю, господа присяжные заседатели. На ушах. Но не после написания проекта письма в сентябре 2011го, а после обыска в августе 2012-го. А Ольгу Зеленину преследуют пять лет.

Только вот цель обысков, есть такое подозрение, могла быть иной: например, чтобы из НИИСХ в органы власти перестали поступать обращения о необходимости отмены изначально невыполнимого требования ГОСТа Р 52 533-2006 г. «Содержание наркотических средств не допускается».

Кстати, спустя 11 месяцев после задержания Ольги Зелениной ГОСТ все равно был изменен. Однако это ни на что не повлияло. Рассмотрение дела в Брянском суде, здание которого украшает знаменитая статуя Фемиды без повязки на глазах, продолжается.